Ошибка сети фанфик соукоку

Пользователи «Фикбука» ищут альтернативные сайты для чтения и публикации фанфиков. Споры о «Книге фанфиков» разгорелись после удаления работы из-за косвенного упоминания спецоперации в Украине в примечании. Теперь фикрайтеры и читатели собираются на Archive of Our Own, Fanfics.me, «Хогвартс.нет» и Wattpad.

За что критикуют «Фикбук»

Пользователь твиттере с никнеймом @ олег дорогой джон рассказал, что администрация «Фикбука», портала для размещения и чтения фанфиков, удалила его работу по комиксам о «Майоре Громе». Поводом стало примечание к тексту, в котором автор высказался о спецоперации в Украине.

К л о у н и з м.

Примечание ин квестчен.
Как похорошела оппозиционная литература в году 2к22.

По правилам «Книги фанфиков» авторам нельзя публиковать работы, в которых упоминаются недавние политические конфликты и мировые трагедии. Оказалось, что этот запрет распространяется и на примечания, хотя в предупреждениях нет специального уточнения по этому поводу.

Скриншот с сайта «Фикбук»

История @ олег дорогой джон развирусилась в рунете, а издание «Медиазона» (считается иноагентом) посвятило ей материал. Многие любители фанфиков стали критиковать «Фикбук» и вспомнили другие минусы платформы: обилие рекламы, блокировка работ не на русском языке и частые сбои.

Я так хочу, чтобы «Фикбук» наконец-то заблокировали, вы не представляете.
Очнитесь наконец-то, этот сайт перестал быть вашим другом уже очень давно, начиная от [странных] изменений в дизайне с добавлением кучи рекламы, заканчивая его [плохой] политикой в отношении работ, которые там постятся.

Другие пользователи соцсетей защитили «Фикбук» от нападок. По их мнению, винить в ужесточившейся цензуре нужно не администрацию портала или «Медиазону», а закон о дискредитации ВС РФ.

Честно говоря, меня немножко удручает, что некоторые пользователи «Фикбука» критикуют «Медиазону» за новость про цензуру, а не правительство, которое закрутило гайки настолько, что даже «Фикбук» начал удалять фанфики за совершенно безобидные примечания.

Из-за действий службы поддержки «Фикбука» и возросшей критики сайта, пользователи Сети задумались о замене.

Какие альтернативы предлагают любители фанфиков

Помимо «Книги фафиков» существует много других сайтов, на которых можно публиковать и читать работы по любимым фандомам. Самой популярной рекомендацией стал портал Archive of Our Own (сокращённо — «АО3»). Его преимущество на фоне «Фикбука» — тексты на любом языке, нет строгой цензуры, минималистичный дизайн и возможность общаться с единомышленниками со всего мира. Поиск произведений по категориям немного уступает функционалу «Книге фанфиков». На «ао3» нельзя скрыть уже прочитанные работы, а размер определяется количеством слов. Главный недостаток Archive of Our Own — интерфейс на английском языке, что может стать проблемой для многих русскоговорящих пользователей.

Интерфейс Archive of Our Own

Также критики «Фикбука» зазывают на русскоязычный сайт Fanfics.me. У портала такой же минималистичный дизайн, а поиск по работам в некоторой степени разработан лучше, чем на «Фикбуке» или Archive of Our Own. На Fanfics.me можно указать размер «Макси», «Миди» или «Мини», не путаясь в количестве страниц, слов или килобайтов. Однако реклама кажется более навязчивой, чем в «Книге фанфиков» — из-за багов баннеры могут иногда перекрывать текст. Хотя на сайте действуют те же правила, которые запрещают публикацию работы с упоминанием актуальных мировых трагедии и политических конфликтов.

Скриншот с сайта Fanfics.me

Менее известен портал «Хогвартс.нет». Его основной контент посвящён вселенной Гарри Поттера, хотя можно найти и работы по другим фандомам. Поисковая система сильно ограничена — нет указания жанров, предупреждений, пейрингов, кроссоверов. По размеру аудитории и дизайну сайт значительно проигрывает «Фикбуку», «АО3» и Fanfics.me.

Интерфейс сайта «Хогвартс.нет»

Некоторые авторы публикуют работы на портале Wattpad, который больше известен как библиотека оригинального литературного творчества. Однако многие пользователи Сети жалуются, что у него неудобный интерфейс, а систему поиска сложно понять интуитивно.

Интерфейс Wattpad

Хотя альтернатив «Фикбуку» в Сети предостаточно, многие фикрайтеры и читатели возвращаются в «Книгу фанфиков». Несмотря на недостатки и баги, в 2022 году сайт остаётся одним из самых современных и удобных.

Ранее Medialeaks рассказывал, как обновление «Фикбука» запутало авторов и снизило им оценки.

Источник

Фанфик Соукоку — Бесплатно скачать Mp3

ТОП 5 ФАНФИКОВ ПО СОУКОКУОКУ

09:00 11.84 MB 9.3K

Озвучка фанфика Кто я для тебя 1 5 часть

11:47 15.51 MB 11.2K

озвучка фанфика по Soukoku Сказка на ночь

02:34 3.38 MB 2.4K

Озвучка додзинси по Соукоку

02:33 3.36 MB 95.7K

Озвучка по Соукоку

03:14 4.26 MB 25.4K

Реакция фанфика Мои золотые рыбки на оригинал Бродячие псы реакция бсд

07:35 9.98 MB 4.1K

Озвучка ФФ Чёрная Королева по Соукоку

10:56 14.39 MB 734

Озвучка фанфика Первый снег

07:27 9.80 MB 18.7K

Студенческое ау фанфик Eyeless соукоку Дазай и Чуя

15 336.91 KB 2.3K

озвучка по Соукоку

05:17 6.95 MB 49.2K

Озвучка фанфика Пока идёт дождь по соукоку

11:49 15.55 MB 1K

Озвучка фанфика Влюбленность по ту сторону камеры 1 часть

14:38 19.26 MB 6.5K

Читаем САМЫЙ УЖАСНЫЙ фанфик с кучей ошибок

24:44 32.55 MB 408.2K

Озвучка фанфика Тошнотворный вкус сладкого воздуха Конец Bungou Stray Dogs

11:43 15.42 MB 1.2K

Озвучка фанфика соукоку BSD перемирие Лучшая часть фф стекло

05:51 7.70 MB 883

Озвучка фанфика Хочешь я подарю тебе лучи света

05:38 7.41 MB 13.4K

Реакция фф You Should Have Seen The Blood на будущее или же оригинал бсд соукоку На Дазая

02:27 3.22 MB 3.7K

реакция фанфика Дистанция BSD на оригинал 1 5

02:38 3.47 MB 15.5K

Долгожданный фанфик по соукоку Bungou Stray Dogs

12:44 16.76 MB 5.6K

САМЫЙ ХУДШИЙ ФАНФИК КОТОРЫЙ Я ВИДЕЛ

13:10 17.33 MB 536.2K

Реакция персонажей из фф What S Your Name на тт

03:22 4.43 MB 8.2K

Озвучка новогоднего фанфика по Соукоку Новый год в исполнении Соукоку

09:01 11.87 MB 1K

Отчим и пасынок 2 Озвучка фанфиков Великий из бродячих псов соукоку Дазай Чуя

13:03 17.17 MB 1.7K

Реакция фанфика No Longer Adult на тик ток Bungo Stray Dogs

Но все же я тебя люблю 3 глава фанфик по соукоку Bungou Stray Dogs

11:43 15.42 MB 2.4K

Озвучка Soukoku комиксов Bungou Stray Dogs часть 19

08:04 10.62 MB 160.3K

Озвучка комикса Шоколадная помада для губ Великий из бродячих псов

02:12 2.90 MB 13.9K

Реакция фф меланхолия на ТТ

02:43 3.58 MB 9.7K

Вы будите читать фанфики BSD Дазай Чуя By BløøD Vika Gacha Club

01:10 1.54 MB 1.6K

Озвучка фанфика Кто я для тебя 10 12 часть

14:38 19.26 MB 4.1K

реакция Дадзая и Чуя на тт про них Bsd рек

02:38 3.47 MB 8.1K

Семь дней Уильяма Кондрати озвучка фанфика по соукоку соукоку фанфик

47:10 62.07 MB 129

реакция фанфика Дистанция на оригинального Дазая и Чую

05:42 7.50 MB 10K

озвучка фанфика по Soukoku

03:05 4.06 MB 659

5 Классных фанфиков по Соукоку

01:10 1.54 MB 166

Реакция фф меланхолия на оригинал

06:46 8.91 MB 808

Information For Foreigners Реакция фанфика Dominante White БСД BSD Соукоку Ч О

12:23 16.30 MB 16.7K

КАК НАПИСАТЬ ХОРОШИЙ ФАНФИК

08:03 10.59 MB 270.5K

Самые популярные фэндомы на Фикбуке ТопКФ

11:28 15.09 MB 241.1K

ОСТОРОЖНО СТЕКЛО Озвучка комиксов по Соукоку Проза Бродячих Псов Soukoku

06:32 8.60 MB 24.8K

Три четверти озвучка фанфиков Великий из бродячих псов соукоку дазай чуя

04:23 5.77 MB 2.7K

Читаю яой фанфик по соукоку Nc 17

озвучка фанфиков по шинсоукоку

03:03 4.01 MB 838

3 комикса по соукоку один оч горячий и 2 ММD видео

07:49 10.29 MB 56.7K

Озвучка фанфика Падение Часть 1

07:07 9.37 MB 1.9K

Озвучка фанфика Прощай навеки последняя любовь

07:02 9.26 MB 12.1K

озвучка фанфика по Soukoku Выходной продолжение фф Сказка на ночь

04:58 6.54 MB 844

Думы Осаму 2 глава фанфика фанфик по соукоку Bungou Stray Dogs

07:39 10.07 MB 1.8K

Реакция АнтиБСД на оригинал ВДА 1

03:01 3.97 MB 2.7K

Реакция фанфика Волшебный су ц дн к на Дазая

08:16 10.88 MB 15.5K

Здесь Вы можете прослушать и скачать песни по запросу Фанфик Соукоку в высоком качестве. Для того чтобы прослушать песню нажмите на кнопку «Слушать», если Вы хотите скачать песню или посмотреть клип нажмите на кнопку «Скачать» и Вы попадете на страницу с возможностью скачать песню, прослушать ее и посмотреть клип. Рекомендуем прослушать первую композицию ТОП 5 ФАНФИКОВ ПО СОУКОКУОКУ длительностью 11.84 MB, размер файла 9 мин.

Все песни были найдены в свободном доступе сети интернет, а файлы с произведениями не хранятся и не загружаются на наш сервер. Если Вы являетесь правообладателем или лицом, представляющим правообладателя, и не хотите чтобы страница с произведением, нарушающие Ваши права, присутствовала на сайте, воспользуйтесь данной формой DMCA.

Сейчас слушают песни

Ac Dc Лучшие Песни Сборник

Андрей Картавцев Не Сомневайся Никогда Official Video 2019

По Другому Лолита Коста Лакоста

Косточка Live Вахтанг Кикабидзе

Etude Fantasy Etude No 3 Fifth To Thirds David Jalbert

The Chainsmokers Don T Let Me Down Speed Up Reverb

За Двумя Зайцами Сердючка

Некуда Бежать Nю

Я Динозавр Дота

Slightly Faded Just Juice

С Днем Рождения Ирина Аллегрова

La Cenerentola Cinderella Opera Act 1 Non So Che Dir Luigi Alva Claudio Abbado Лондонский Симфонический Оркестр Paolo Montarsolo

Источник

Ошибка сети фанфик соукоку

Демоны могут томиться в Аду веками, если не тысячелетиями. Иной раз им приходится слушать вой грешников всю бессмертную жизнь, практически без шансов выбраться туда, где больше корма, где есть те, что называются живыми — особенно от этого страдают сильные, но поздно появившиеся Высшие.

Не вошел в библейское повествование — потерял шанс, что однажды твое имя, начерченное в призывном круге, окропит кровь невинного, и ты сможешь своими глазами увидеть наглецов, решивших на свой страх и риск призвать кого-то из величайшей темницы, созданной Богом для тех, кто на свой страх и риск когда-то восстал против Него.

Дазай и был, и не был одним из малоизвестных везунчиков. С одной стороны, был когда-то народ, почитавший его. С другой — прошло уже три тысячи лет с той поры, как последний из этого народа забыл и язык, и того, кого почитал.

Он сам с той поры уже трижды сменил имя и разочаровался в потворстве людям.

А потом однажды проснулся в своем дворце, чувствуя почти забытое им чувство призыва. Легкое покалывание во всем теле, приятное тепло, овеявшее ледяную кожу, защекотавший чуткий нос запах _жизни_.

Осаму облизал бледные губы и охотно откликнулся, намеренный хотя бы ненадолго избавиться от гнетущей атмосферы Ада, от мрака подземелий, от всполохов адского пламени и вспышек сгорающих в лавовой толще грешных душ.

Перемещение было неприятным, он едва не явился на место без ноги. Пожалел заклинатель крови, и ладно бы своей, но жертвенной. Что за дилетанты работают, демона надо поить кровью вдоволь, иначе и жертвенную душу он утащит с собой, обрекая на вечную муку, на служение, на сладостную пытку, если демон того пожелает.

Он выпрямился, расправляя одежды, отбросил с глаз темные пряди. На дне глаз цвета красного дерева вспыхивал и гас огонь Ада, нижнюю губу чуть кольнули острые клыки — так он жадно втянул свежий и легкий воздух Верхнего мира сквозь зубы.

Голос заклинателя стал громче, остальные подпели и воздели руки. До них ему дела не было — он уже чувствовал, как дрожит, едва имея возможность сдержать его, печать. Пожалели крови, пожалели. Один неловкий шаг — и рухнет все. Чуть больше силы, и каждую из присутствующих душ он заберет, закутает во мрак, прежде чем пожрать.

Жертва, ему нужна его жертва, лежащая на явно взятом не отсюда, каменном алтаре со связанными за спиной руками. Спутанные кудри, белая кожа, черная лента на горле, но это — единственная одежда, не считая темного покрывала на алтаре, в которую его кутали изначально. На бедре пламенеет клеймо — а когда-то их вырезали на коже и он приникал к заходящейся криком груди и лакал свежую кровь. Видимо, времена изменились.

Но не так сильно, как он думал — порез, чтобы добыть кровь, они все равно сделали над сердцем. Сердечная кровь самая сладкая, и видя спустя столько веков одни и те же ошибки, одни и те же поступки, приевшиеся давным-давно детали, Дазай не мог сдержать ироничного хмыка.

Когда нечисть касается невинного, тот испытывает адскую боль. И шансов спастись больше нет. Вернее, не было с того мига, как его пометили личным клеймом того или иного демона. Но пока демон не принял жертву, шансы еще остаются. Крошечные. Почти призрачные.

Дазай намеревался развеять их, как дым.

Это клеймо, к счастью, было его — где достали подлинный чертеж можно было только гадать, но так ведь будет только лучше. Когда будет уходить — подбросит утраченные книги куда следует, иначе еще три тысячелетия проведет в скуке и праздном безделье.

Окончательно убедившись, что он в своем праве, Дазай сдернул с тонких запястий окровавленную бечевку и прижал рыжего юношу к своему телу, словно укачивая, изучая приобретение заинтересованным взглядом.

Красивое лицо, рыжие локоны, золотые ресницы. Щеки, влажные от слез — их он утер краем своего одеяния. Послушник — а больше быть ему некем при монастыре — смотрит на него мутным от слез взглядом и снова начинает плакать. Он знает, что праведная жизнь его утекает по секундам меж пальцев, знает, что демон
утопит его в пороке, развратит и заберет с собой.

Если демон поцелует душу — та навеки будет привязана к нему, будет полностью в его власти, будет вечно гореть в жарком огне неудовлетворенности. Поцелованный будет не просто слугой, но любовником — и сиюминутным желанием Осаму выбирает ему такую судьбу. Этому рыжему малышу такое клеймо на губах не помешает, а Дазаю не помешает вечно жаждущее ласки создание, проданное ему своими же сородичами, преданное ими.

Он точно будет обращаться с ним получше.

Заклинание призыва было почти завершено, когда он сначала нетерпеливо прижег пухлые губы поцелуем — крик огласил всю залу, но как сладок был этот звук! А потом жадно глотал свежую кровь, прижавшись ртом к ране на коже. Ране, которая затянулась без следа, стоило ему окончить.

Он вытер рот и уложил дрожащего от боли рыжего на алтарь. Надо думать, во рту у него все пересохло — потом напьется, им недолго оставаться в круге.

Осаму вышел в центр залы и раскинул руки в стороны, обрушивая, наконец, всю свою силу на его границы. Вокруг заискрило, заполыхало, загремело, и.

Тела разлетелись во все стороны, захрустели кости, полетели ошметки мяса, осколки черепов, оторванные пальцы и руки. Заклинателя насадило на щепу от разломанной скамьи, он смотрел на нее, хватал вышедший из груди край руками и булькал кровью, успел поднять взгляд на приблизившегося демона.

А потом Дазай пожрал и его, и всех остальных, тех, кто хоть капле крови позволили влиться в начерченный круг.

Это не было пиром, но спустя три тысячи лет было больше, чем ничем.

Облизывая покрасневшие губы, демон вернулся обратно к алтарю. Рыжий юноша смотрел на него с леденящим ужасом в глазах, и пульс его бился кровавой конфеткой под языком падшего.

Осаму был как никогда живым и улыбался ему с темной лаской. И рыжеволосому оставалось все меньше времени до того мига, как тело его сведет судорогой и разум помутится от желания.

Три удара сердца. Ровно столько они насчитали, прежде чем кожа жертвенного агнца словно бы загорелась. Царапая свои плечи, заходясь в полном звериной тоски крике, скуля, рыжий сам потянулся к демону. В голове билась лишь мысль, что ему нужно что-то. Что-то, чего он не понимал, не знал, что-то, что дать ему мог только демон.

И тот охотно забрался на алтарь, нависая, распиная пылающее тельце, любуясь искажающимся лицом. Он превратит невинность в алчущее боли и ласки создание, он развратит его до самого конца.

Первый поцелуй похож на грызню зверей. Он полон крови, и мальчишка часто режет язык о его клыки, но это, впрочем, исправится при частой практике — а практики у них будет очень, очень много.

Когда первый голод по плоти утихает, он гладит пылающую щеку, обводит пальцем с готовностью размыкающиеся губы.

— Как твое имя? — он видит, как меняется юноша. Зрачки пульсируют — пройдет несколько часов, прежде чем они изменяют форму, станут вертикальными щелями в окантовке небесной синевы. Подумать только, он лично утащит в Ад столь восхитительное создание.

— Накахара Чуя, — у юноши дрожит голос, однако сомнений нет — не от страха. Рыжий ловит каждое его движение и беспокойно ерзает. Мускусный запах похоти пронизывает воздух, и Дазай улыбается уголками губ, расстегивая застежку плаща у горла.

Так и должно быть.

Сбросив прочь мешающие ему вещи, Осаму подается ближе, чувствуя, как маленькие ладошки неуверенно, но отчаянно скользят по плечам за спину. Демон усмехается и снова припечатывает беззащитного перед ним проклятого поцелуем, глуша дрожащий стон, оглаживая изгиб талии, мягко давя на выпирающие косточки, ловя встречным движением взлетевшие бедра, отираясь, глухо порыкивая от удовольствия, когда подрагивающие пальцы вплетаются в темные волосы, сжимаясь, ласково оттягивая.

Проклятая невинность нетерпелива и легко теряет голову, он знает это не понаслышке. Малыш еще сдерживается, хотя не ясно, что им движет и что дает такие силы — смертное ли тело, не принимающее подобной одержимости, или же сильный дух, страх и неопытность.

Не стань он жертвой для него — стал бы прекрасным духовником — такие и высших демонов гоняли, как котят. Но судьба распорядилась в пользу демона.

Дазай лижет тонкую шею, где можно прощупать каждую мышцу, каждую вену можно найти и пронзить острым когтем. Он все равно голоден и нуждается в том изысканном вине, что можно отыскать лишь в жилах таких вот отданных на откуп юношей.

Чуя вскрикивает и стонет, цепляется за темные волосы еще отчаянней, чем прежде, ощутив, как клыки с легкостью пронзили кожу и тонкую стенку артерии, пульсирующей прямо под ней.

Демон гулко сглатывает его кровь, причмокивает и отстраняется с шумным выдохом. У рыжего за это время угрожающе темнеет в глазах, сердце бьется все отчаянней и быстрее, возбуждение, бушующее в теле, угасает, а разгоревшийся в чреслах огонь, напротив, становится лишь жарче, и Чуя скулит, привлекая внимание опьяненного им создания.

Дазай облизывает губы, прикрыв глаза, смакуя послевкусие, а потом подается вперед и принимается зализывать нанесенные им ранки, влажно целует тонкую, мгновением раньше нарощенную кожицу, и жадно вдыхает исходящий от юноши аромат. Прохладная ладонь скользит по колену, давит, разводя бедра, дразняще трогает нежную кожу мошонки и ствол, от чего юноша почти воет под сводами оскверненного ритуалом и резней собора; пальцы, замаранные кровью и смазкой, гладят ложбинку меж ягодиц и с легкостью проскальзывают внутрь, от чего юноша кусает губы и догадливо придерживает готовые сжаться мышцы, шумно выдыхая сквозь зубы, чувственно дрожа.

— Хороший мальчик, — шепчет Дазай и извлекает пальцы — растягивать как следует сейчас у него времени нет, да и настроения нежничать нет тоже, вероятно, что у них обоих — демону нравится брать грубо, а становящийся его стараниями ненасытным инкубом юноша от пульсирующего в паху возбуждения готов сам себя трахнуть пальцами, если мужчина не поспешит, хотя мысль самостоятельно оседлать чужие бедра кажется смущающей и вдохновляющей одновременно.

Невинность осыпается сгнившей трухой по мере того, как развращенный праведник пробует новую жизнь или же сладостное послесмертие, полное неугасающего никогда, текущего по венам жидкого огня прелюбодеяния.

Дазай лучше кого бы то ни было знает мысли рыжего и только прячет хищно-хитрую улыбку, блестя глазами, устраиваясь удобнее над раскрывшимся для него юношей. Алтарь там или что, а Чуя держит собственные ноги и краснеет, но продолжает бесстыдно предлагать себя, дразня и соблазняя демона.

— Хороший мальчик, — снова шепчет Дазай и придерживая парня за плечо входит, шумно рыча от удовольствия, прикрывая глаза и выдыхая. Он уже и позабыл, сколько наслаждения приносит соитие с людьми.

Рыжий под ним выгибается, раскрывая рот в немом крике, глаза застилают слезы, каждой мышцей, каждой клеточкой он напрягается, практически теряет себя от опаливших нутро жара и боли.

Дазай ведет пальцами по напряженной шеей, собирает блестящий бисер пота с горячей, бледнеющей с каждой минуты кожи. Он знает, во что Накахара превратится в конце. Он знает, знает как никто.

И тем слаще понимать, что у рыжего достаточно сил и чистоты, чтобы стать подобным ему. Он не был замаран ни единым грехом, прежде чем встретил демона, а таким прямая дорога в их чертоги на правах таких же демонов, пусть и значительно более слабых по сравнению со старшими братьями.

Осаму вылизывает нежную кожу под челюстью, накрывает губами и ласкает дрожащий кадык. А руками в это время тянет бедра, протаскивая юношу по алтарю. Развратить, замарать грехом — у них отлично получается все это, Осаму доволен, как никогда.

— Кричи, кричи так, чтобы сам Господь услышал и увидел, как тебе хорошо, — шепчет он в ухо трепещущему юноше и ласкает раковину кончиком языка.

А потом начинает двигаться — грубо, резко, рвано, пока не находит удобного положения и темпа, любуясь, как выбирается, стонет, кричит и плачет под ним тот, кто был агнцом на закланье, а стал единственным в своем роде, нежно любимым принцем, вместо того, чтобы быть просто
рабом, а то и чем похуже — Дазай окидывает взглядом зловонные ошметки тел и те занимаются, горят синим пламенем.

Их страсть словно подпитывает огонь, окружающий жар не позволяет мешкать. И прежде чем язычки взбираются по шелковой материи на алтарь, Чуя изливается себе на живот, Осаму — на его бедра.

Демон возмутительно доволен своими кознями, он быстро одевается и кутает измотанного страстью юношу в отрез ткани, посмеивается, когда тот вопреки всему тянется к нему снова.

— Этот огонь не утихнет, малыш. Учись сдерживать его, — прижав палец к изломленным губам рыжего, Дазай приблизил свое лицо, слыша тихий жалобный вздох. — Пора, иначе ты раньше времени узнаешь жар Ада, — обвив рукой тонкую талию, демон поднял Накахару, вынудил выпрямиться, неловко переступая с ноги на ногу.

Чуя крепко вцепился в его плечо, уткнулся носом в отрез, ощущая стынущую влагу на бедрах, легонько морщась.

А в следующее мгновение их уже кутал мрак, в котором и пропали две фигуры.

Спустя десять минут собор уже не просто горел — догорал; огонь заметал следы, сжирал масло, тела, алтарь, ритуальный круг и книги, гобелены и скамьи.

Спустя несколько часов, а может дней, а может минут — кто знает, в каком часовом поясе и временном пространстве Ад — в личных покоях одного из мало известных Высших демонов, перед зеркалом крутился его возлюбленный.

Облаченный в кожу и латекс, утянутый корсетом, прячущий пухлые губы за маской, он ловко пристраивал на рыжих кудрях фуражку. Обтянутые штанами ноги изящно переступали, обутые в закрытые сапожки с каблуком, под корсетом томилась тонкая рубашка.

Лежащий на их общем ложе демон любовался возней со снисходительной улыбкой, подперев голову ладонью. Постель за его спиной была безжалостно измята и запачкана семенем, но никаких чувств, кроме внутреннего успокоения и удовлетворения это не вызывало.

— Нравится? — шатен водит кончиком языка по тонким клыкам, улыбается шире, когда рыжеволосый оборачивается, смотрит на него небесно-синими глазами с вертикальной щелью зрачка, и кивает, чувственно оглаживая свое тело руками, дразня помахиванием обрисованных складчатой юбочкой бедер.

— Тогда иди сюда, — Дазай мурлычет и перекатывается на спину, краем глаза следя за тем, как легко Чуя скользит к нему, как изящно седлает его бедра. Сжимая руками упругие ягодицы, демон заставляет его наклониться, и шепчет в губы, стянув кончиком пальца плотную маску:

— Ты меня любишь, малыш Чуя?

Рыжий алеет, кусает губы, а потом, прикрыв глаза, выдыхает, смущенно и пылко:

Демон Чуя.

Источник

Демоны могут томиться в Аду веками, если не тысячелетиями. Иной раз им приходится слушать вой грешников всю бессмертную жизнь, практически без шансов выбраться туда, где больше корма, где есть те, что называются живыми — особенно от этого страдают сильные, но поздно появившиеся Высшие.

Не вошел в библейское повествование — потерял шанс, что однажды твое имя, начерченное в призывном круге, окропит кровь невинного, и ты сможешь своими глазами увидеть наглецов, решивших на свой страх и риск призвать кого-то из величайшей темницы, созданной Богом для тех, кто на свой страх и риск когда-то восстал против Него.

Дазай и был, и не был одним из малоизвестных везунчиков. С одной стороны, был когда-то народ, почитавший его. С другой — прошло уже три тысячи лет с той поры, как последний из этого народа забыл и язык, и того, кого почитал.

Он сам с той поры уже трижды сменил имя и разочаровался в потворстве людям.

А потом однажды проснулся в своем дворце, чувствуя почти забытое им чувство призыва. Легкое покалывание во всем теле, приятное тепло, овеявшее ледяную кожу, защекотавший чуткий нос запах _жизни_.

Осаму облизал бледные губы и охотно откликнулся, намеренный хотя бы ненадолго избавиться от гнетущей атмосферы Ада, от мрака подземелий, от всполохов адского пламени и вспышек сгорающих в лавовой толще грешных душ.

Перемещение было неприятным, он едва не явился на место без ноги. Пожалел заклинатель крови, и ладно бы своей, но жертвенной… Что за дилетанты работают, демона надо поить кровью вдоволь, иначе и жертвенную душу он утащит с собой, обрекая на вечную муку, на служение, на сладостную пытку, если демон того пожелает.

Он выпрямился, расправляя одежды, отбросил с глаз темные пряди. На дне глаз цвета красного дерева вспыхивал и гас огонь Ада, нижнюю губу чуть кольнули острые клыки — так он жадно втянул свежий и легкий воздух Верхнего мира сквозь зубы.

Голос заклинателя стал громче, остальные подпели и воздели руки. До них ему дела не было — он уже чувствовал, как дрожит, едва имея возможность сдержать его, печать. Пожалели крови, пожалели. Один неловкий шаг — и рухнет все. Чуть больше силы, и каждую из присутствующих душ он заберет, закутает во мрак, прежде чем пожрать.

Жертва, ему нужна его жертва, лежащая на явно взятом не отсюда, каменном алтаре со связанными за спиной руками. Спутанные кудри, белая кожа, черная лента на горле, но это — единственная одежда, не считая темного покрывала на алтаре, в которую его кутали изначально. На бедре пламенеет клеймо — а когда-то их вырезали на коже и он приникал к заходящейся криком груди и лакал свежую кровь. Видимо, времена изменились.

Но не так сильно, как он думал — порез, чтобы добыть кровь, они все равно сделали над сердцем. Сердечная кровь самая сладкая, и видя спустя столько веков одни и те же ошибки, одни и те же поступки, приевшиеся давным-давно детали, Дазай не мог сдержать ироничного хмыка.

Когда нечисть касается невинного, тот испытывает адскую боль. И шансов спастись больше нет. Вернее, не было с того мига, как его пометили личным клеймом того или иного демона. Но пока демон не принял жертву, шансы еще остаются. Крошечные. Почти призрачные.

Дазай намеревался развеять их, как дым.

Это клеймо, к счастью, было его — где достали подлинный чертеж можно было только гадать, но так ведь будет только лучше. Когда будет уходить — подбросит утраченные книги куда следует, иначе еще три тысячелетия проведет в скуке и праздном безделье.

Окончательно убедившись, что он в своем праве, Дазай сдернул с тонких запястий окровавленную бечевку и прижал рыжего юношу к своему телу, словно укачивая, изучая приобретение заинтересованным взглядом.

Красивое лицо, рыжие локоны, золотые ресницы. Щеки, влажные от слез — их он утер краем своего одеяния. Послушник — а больше быть ему некем при монастыре — смотрит на него мутным от слез взглядом и снова начинает плакать. Он знает, что праведная жизнь его утекает по секундам меж пальцев, знает, что демон
утопит его в пороке, развратит и заберет с собой.

Если демон поцелует душу — та навеки будет привязана к нему, будет полностью в его власти, будет вечно гореть в жарком огне неудовлетворенности. Поцелованный будет не просто слугой, но любовником — и сиюминутным желанием Осаму выбирает ему такую судьбу. Этому рыжему малышу такое клеймо на губах не помешает, а Дазаю не помешает вечно жаждущее ласки создание, проданное ему своими же сородичами, преданное ими.

Он точно будет обращаться с ним получше.

Заклинание призыва было почти завершено, когда он сначала нетерпеливо прижег пухлые губы поцелуем — крик огласил всю залу, но как сладок был этот звук! А потом жадно глотал свежую кровь, прижавшись ртом к ране на коже. Ране, которая затянулась без следа, стоило ему окончить.

Он вытер рот и уложил дрожащего от боли рыжего на алтарь. Надо думать, во рту у него все пересохло — потом напьется, им недолго оставаться в круге.

Осаму вышел в центр залы и раскинул руки в стороны, обрушивая, наконец, всю свою силу на его границы. Вокруг заискрило, заполыхало, загремело, и!..

Тела разлетелись во все стороны, захрустели кости, полетели ошметки мяса, осколки черепов, оторванные пальцы и руки. Заклинателя насадило на щепу от разломанной скамьи, он смотрел на нее, хватал вышедший из груди край руками и булькал кровью, успел поднять взгляд на приблизившегося демона.

А потом Дазай пожрал и его, и всех остальных, тех, кто хоть капле крови позволили влиться в начерченный круг.

Это не было пиром, но спустя три тысячи лет было больше, чем ничем.

Облизывая покрасневшие губы, демон вернулся обратно к алтарю. Рыжий юноша смотрел на него с леденящим ужасом в глазах, и пульс его бился кровавой конфеткой под языком падшего.

Осаму был как никогда живым и улыбался ему с темной лаской. И рыжеволосому оставалось все меньше времени до того мига, как тело его сведет судорогой и разум помутится от желания.

Три удара сердца. Ровно столько они насчитали, прежде чем кожа жертвенного агнца словно бы загорелась. Царапая свои плечи, заходясь в полном звериной тоски крике, скуля, рыжий сам потянулся к демону. В голове билась лишь мысль, что ему нужно что-то. Что-то, чего он не понимал, не знал, что-то, что дать ему мог только демон.

И тот охотно забрался на алтарь, нависая, распиная пылающее тельце, любуясь искажающимся лицом. Он превратит невинность в алчущее боли и ласки создание, он развратит его до самого конца.

Первый поцелуй похож на грызню зверей. Он полон крови, и мальчишка часто режет язык о его клыки, но это, впрочем, исправится при частой практике — а практики у них будет очень, очень много.

Когда первый голод по плоти утихает, он гладит пылающую щеку, обводит пальцем с готовностью размыкающиеся губы.

— Как твое имя? — он видит, как меняется юноша. Зрачки пульсируют — пройдет несколько часов, прежде чем они изменяют форму, станут вертикальными щелями в окантовке небесной синевы. Подумать только, он лично утащит в Ад столь восхитительное создание.

— Накахара Чуя, — у юноши дрожит голос, однако сомнений нет — не от страха. Рыжий ловит каждое его движение и беспокойно ерзает. Мускусный запах похоти пронизывает воздух, и Дазай улыбается уголками губ, расстегивая застежку плаща у горла.

Так и должно быть.

Сбросив прочь мешающие ему вещи, Осаму подается ближе, чувствуя, как маленькие ладошки неуверенно, но отчаянно скользят по плечам за спину. Демон усмехается и снова припечатывает беззащитного перед ним проклятого поцелуем, глуша дрожащий стон, оглаживая изгиб талии, мягко давя на выпирающие косточки, ловя встречным движением взлетевшие бедра, отираясь, глухо порыкивая от удовольствия, когда подрагивающие пальцы вплетаются в темные волосы, сжимаясь, ласково оттягивая.

Проклятая невинность нетерпелива и легко теряет голову, он знает это не понаслышке. Малыш еще сдерживается, хотя не ясно, что им движет и что дает такие силы — смертное ли тело, не принимающее подобной одержимости, или же сильный дух, страх и неопытность.

Не стань он жертвой для него — стал бы прекрасным духовником — такие и высших демонов гоняли, как котят. Но судьба распорядилась в пользу демона.

Дазай лижет тонкую шею, где можно прощупать каждую мышцу, каждую вену можно найти и пронзить острым когтем. Он все равно голоден и нуждается в том изысканном вине, что можно отыскать лишь в жилах таких вот отданных на откуп юношей.

Чуя вскрикивает и стонет, цепляется за темные волосы еще отчаянней, чем прежде, ощутив, как клыки с легкостью пронзили кожу и тонкую стенку артерии, пульсирующей прямо под ней.

Демон гулко сглатывает его кровь, причмокивает и отстраняется с шумным выдохом. У рыжего за это время угрожающе темнеет в глазах, сердце бьется все отчаянней и быстрее, возбуждение, бушующее в теле, угасает, а разгоревшийся в чреслах огонь, напротив, становится лишь жарче, и Чуя скулит, привлекая внимание опьяненного им создания.

Дазай облизывает губы, прикрыв глаза, смакуя послевкусие, а потом подается вперед и принимается зализывать нанесенные им ранки, влажно целует тонкую, мгновением раньше нарощенную кожицу, и жадно вдыхает исходящий от юноши аромат. Прохладная ладонь скользит по колену, давит, разводя бедра, дразняще трогает нежную кожу мошонки и ствол, от чего юноша почти воет под сводами оскверненного ритуалом и резней собора; пальцы, замаранные кровью и смазкой, гладят ложбинку меж ягодиц и с легкостью проскальзывают внутрь, от чего юноша кусает губы и догадливо придерживает готовые сжаться мышцы, шумно выдыхая сквозь зубы, чувственно дрожа.

— Хороший мальчик, — шепчет Дазай и извлекает пальцы — растягивать как следует сейчас у него времени нет, да и настроения нежничать нет тоже, вероятно, что у них обоих — демону нравится брать грубо, а становящийся его стараниями ненасытным инкубом юноша от пульсирующего в паху возбуждения готов сам себя трахнуть пальцами, если мужчина не поспешит, хотя мысль самостоятельно оседлать чужие бедра кажется смущающей и вдохновляющей одновременно.

Невинность осыпается сгнившей трухой по мере того, как развращенный праведник пробует новую жизнь или же сладостное послесмертие, полное неугасающего никогда, текущего по венам жидкого огня прелюбодеяния.

Дазай лучше кого бы то ни было знает мысли рыжего и только прячет хищно-хитрую улыбку, блестя глазами, устраиваясь удобнее над раскрывшимся для него юношей. Алтарь там или что, а Чуя держит собственные ноги и краснеет, но продолжает бесстыдно предлагать себя, дразня и соблазняя демона.

— Хороший мальчик, — снова шепчет Дазай и придерживая парня за плечо входит, шумно рыча от удовольствия, прикрывая глаза и выдыхая. Он уже и позабыл, сколько наслаждения приносит соитие с людьми.

Рыжий под ним выгибается, раскрывая рот в немом крике, глаза застилают слезы, каждой мышцей, каждой клеточкой он напрягается, практически теряет себя от опаливших нутро жара и боли.

Дазай ведет пальцами по напряженной шеей, собирает блестящий бисер пота с горячей, бледнеющей с каждой минуты кожи. Он знает, во что Накахара превратится в конце. Он знает, знает как никто.

И тем слаще понимать, что у рыжего достаточно сил и чистоты, чтобы стать подобным ему. Он не был замаран ни единым грехом, прежде чем встретил демона, а таким прямая дорога в их чертоги на правах таких же демонов, пусть и значительно более слабых по сравнению со старшими братьями.

Осаму вылизывает нежную кожу под челюстью, накрывает губами и ласкает дрожащий кадык. А руками в это время тянет бедра, протаскивая юношу по алтарю. Развратить, замарать грехом — у них отлично получается все это, Осаму доволен, как никогда.

— Кричи, кричи так, чтобы сам Господь услышал и увидел, как тебе хорошо, — шепчет он в ухо трепещущему юноше и ласкает раковину кончиком языка.

А потом начинает двигаться — грубо, резко, рвано, пока не находит удобного положения и темпа, любуясь, как выбирается, стонет, кричит и плачет под ним тот, кто был агнцом на закланье, а стал единственным в своем роде, нежно любимым принцем, вместо того, чтобы быть просто
рабом, а то и чем похуже — Дазай окидывает взглядом зловонные ошметки тел и те занимаются, горят синим пламенем.

Их страсть словно подпитывает огонь, окружающий жар не позволяет мешкать. И прежде чем язычки взбираются по шелковой материи на алтарь, Чуя изливается себе на живот, Осаму — на его бедра.

Демон возмутительно доволен своими кознями, он быстро одевается и кутает измотанного страстью юношу в отрез ткани, посмеивается, когда тот вопреки всему тянется к нему снова.

— Этот огонь не утихнет, малыш. Учись сдерживать его, — прижав палец к изломленным губам рыжего, Дазай приблизил свое лицо, слыша тихий жалобный вздох. — Пора, иначе ты раньше времени узнаешь жар Ада, — обвив рукой тонкую талию, демон поднял Накахару, вынудил выпрямиться, неловко переступая с ноги на ногу.

Чуя крепко вцепился в его плечо, уткнулся носом в отрез, ощущая стынущую влагу на бедрах, легонько морщась.

А в следующее мгновение их уже кутал мрак, в котором и пропали две фигуры.

Спустя десять минут собор уже не просто горел — догорал; огонь заметал следы, сжирал масло, тела, алтарь, ритуальный круг и книги, гобелены и скамьи.

***

Спустя несколько часов, а может дней, а может минут — кто знает, в каком часовом поясе и временном пространстве Ад — в личных покоях одного из мало известных Высших демонов, перед зеркалом крутился его возлюбленный.

Облаченный в кожу и латекс, утянутый корсетом, прячущий пухлые губы за маской, он ловко пристраивал на рыжих кудрях фуражку. Обтянутые штанами ноги изящно переступали, обутые в закрытые сапожки с каблуком, под корсетом томилась тонкая рубашка.

Лежащий на их общем ложе демон любовался возней со снисходительной улыбкой, подперев голову ладонью. Постель за его спиной была безжалостно измята и запачкана семенем, но никаких чувств, кроме внутреннего успокоения и удовлетворения это не вызывало.

— Нравится? — шатен водит кончиком языка по тонким клыкам, улыбается шире, когда рыжеволосый оборачивается, смотрит на него небесно-синими глазами с вертикальной щелью зрачка, и кивает, чувственно оглаживая свое тело руками, дразня помахиванием обрисованных складчатой юбочкой бедер.

— Тогда иди сюда, — Дазай мурлычет и перекатывается на спину, краем глаза следя за тем, как легко Чуя скользит к нему, как изящно седлает его бедра. Сжимая руками упругие ягодицы, демон заставляет его наклониться, и шепчет в губы, стянув кончиком пальца плотную маску:

— Ты меня любишь, малыш Чуя?

Рыжий алеет, кусает губы, а потом, прикрыв глаза, выдыхает, смущенно и пылко:

— Дьявольски.

Демон Чуя.

SPOILER WARNING!
this article may contain major plot or ending details

Shin Soukoku is the slash ship between Ryuunosuke Akutagawa and Atsushi Nakajima from the Bungou Stray Dogs fandom.

Canon

Atsushi and Akutagawa’s relationship is one of the more important ones in the series, mirroring Chuuya Nakahara and Osamu Dazai’s relationship. Although they are enemies and in rivaling companies, they team up several times and use their abilities in sync to form an almost unstoppable team.

Atsushi, being Dazai’s current subordinate, is the main source of hatred from Akutagawa towards him as Dazai’s ex-subordinate. He is taunted by Dazai that he was never, and will never be better than Atsushi, which fills him with pure rage and malice for him.

Atsushi and Akutagawa’s first interaction is in the alleyway after being tricked by Ichiyo Higuchi, Akutagawa’s subordinate. Atsushi tries to fight back against Akutagawa, but his Rashoumon rips off his leg, making him scream in agony. Akutagawa begins to walk away, but Atsushi activates his ability and regenerates his leg, and a fight between the two ensues, which is soon stopped by Osamu Dazai.

Later on, as Atsushi is spending the day with Kyoka Izumi, a girl he saved from the Port Mafia, he is impaled in the chest unexpectedly by Akutagawa’s Rashomon and thrown into a truck, where he is brought to a cargo ship going out of the country. He tells Atsushi that even though there was a bounty on his head, his previous action was a genuine intention to kill him, but his regeneration ability is what kept him from being able to succeed. He tries to kill him again but is stopped by Kyoka, who he turns his attention towards. While he is facing away, Atsushi attacks Akutagawa and they enter another intense fight. In the end, Atsushi is able to escape the ship with Kyoka in tow.

After one of Akutagawa’s battles in The Guild Arc, the first thing he thinks of is Atsushi’s words of not understanding a person’s need to be told it’s okay for them to live.

Later in the same arc, Akutagawa boards the Moby Dick with the intent to kill Atsushi, who he soon comes face to face with, and they immediately engage in conflict. Akutagawa tells Atsushi that he doesn’t need him to try and understand him. He is tricked by Atsushi that Dazai wishes to talk to him, and, distracted, Atsushi gets away from him once more.

On top of the Moby Dick, Atsushi and Akutagawa, initially fighting each other and the enemy at the same time, work together to defeat Francis Scott Key Fitzgerald, the leader of the Guild before he can crash the Moby Dick into Yokohama. They use their abilities to support each other, working together to eventually defeat Fitzgerald and stop the Moby Dick from crashing.

During the Cannibalism arc, Dazai makes Atsushi and Akutagawa team up to catch Pushnik, the one behind the Cannibalism. Atsushi sees how focused Akutagawa is on completing his mission, the first one Dazai has given him in years and asks him a series of questions, his last one being «What did you have for dinner last night?» and, like all the previous questions, Akutagawa answers ‘yes’, showing he wasn’t paying any attention to Atsushi. Slightly annoyed, Atsushi continues protesting working with Akutagawa but Dazai tells him it’s the only way the Cannibalism will be stopped.

They get to the abandoned coal mine and enter undetected, but come face to face with two guards. They question them to find out information and end up in front of a door that they think leads to Fyodor, the one behind the whole charade. They realize that one of the guards is Pushnik, the one with the Cannibalism ability, and Atsushi pushes Akutagawa out of the way to protect him from getting shot by a bullet which ends up grazing him, infecting him with the cannibalism.

Pushnik runs away in a minecart, and Akutagawa sets one up for him and Atsushi as they follow after him. They crash because of an explosion, and Atsushi tells Akutagawa to get on as he activates his own tiger ability, running as Akutagawa complains about how uncomfortable it is to ride Atsushi. As they chase after Pushnik they continuously bicker as Akutagawa gives Atsushi directions, which he follows.

As they are about to catch Pushnik, they are intervened by Ivan, a person who can control earth, and they are forced to fight him. In the midst of their fight, Atsushi is also infected with the Cannibalism ability, connecting him and Akutagawa. Both weakened, they continue to fight but are eventually caught in a sort of quicksand, trapping them. Akutagawa asks Atsushi why he fights, and Atsushi tells him he already knows why, and in the last resort Akutagawa activates Rashoumon and passes it temporarily to Atsushi, who uses both of their abilities at once to defeat Ivan.

In the manga, during the Decay of Angels arc, just as Atsushi realizes he’s alone in facing Kamui, the leader of the Decay of Angels, Akutagawa sees smoke from the flare that Ranpo previously lit before being sent into Poe’s book. He goes to help Atsushi, activating Demonic Armor and fighting against Kamui, who quickly overpowers him. Before he’s hit, Atsushi grabs him and jumps out of the way. As the ship is sinking, Atsushi supports Akutagawa on himself as they begin to walk away, After arguing, they face Kamui again. Akutagawa joins Kamui to deceive him, he and Atsushi pretend to attack Akutagawa to pass the Rashomon to Atsushi who manages to kill Fukuchi, but he goes back in time and attacks the two, Akutagawa seeing that they couldn’t win the battle, active the skill by the shirt and takes the extinguisher from the ship, the two manage to escape but Kamui goes back in time again and cuts the extinguisher in half and cuts Akugatawa’s neck. Before dying, Akutagawa tells Atsushi to hurry up and smile at him.

Fanon

This section is in need of major improvement. Please help improve this article by editing it.

The ship is one of the most popular in the fandom, second only to Soukoku. It is the most written ship for both Akutagawa and Atsushi.

Fandom

FAN FICTION

Ryuunosuke/Atsushi tag on AO3

shinsoukoku stories on Wattpad

akuatsu stories on Wattpad

DEVIANTART

shinsoukoku tag on DeviantArt

akuatsu tag on DeviantArt

INSTAGRAM

shinsoukoku hashtag on Instagram

akuatsu hashtag on Instagram

PIXIV

shinsoukoku tag on Pixiv

akuatsu tag on Pixiv

TUMBLR

shin soukoku tag on Tumblr

akuatsu tag on Tumblr

TWITTER

shinsoukoku hashtag on Twitter

akuatsu hashtag on Twitter

Trivia

• Their main ship name, Shin Soukoku, comes from the fact that when they team up Dazai labels them Shin Soukoku, a new version of his own relationship with Chuuya.
• They only have a height difference of 2cm (Atsushi is 170, Akutagawa is 172).
• For their height, they are both some of the lightest characters in the show (both very underweight).
• They are both orphans.
• Despite saying that Akutagawa will kill Atsushi, he has saved him numerous times from death.
• At the end of season 3, after their final fight, Akutagawa promises to kill Atsushi in six months, and Atsushi says he’ll agree only if he promises not to kill anyone else in that span of time, which Akutagawa also complies with.
• They have three cards together in the anime game Bungou Stray Dogs Tales of the Lost.

Galerry

Navigation