Важной задачей является облесение пейзажа речевая ошибка

Ошибки, вызванные употреблением неологизмов

Использование

неологизмов
в речи вызывает большие трудности, так
как лексическая, грамматическая,
синтаксическая и стилистическая
характеристики многих новых слов еще
не вполне определились. Обращение к
неологизмам всегда должно быть
стилистически мотивировано, их следует
создавать в соответствии с
литературно-языковыми нормами. Непонятные,
придуманные словечки высмеивал еще
А.М. Горький, он критиковал новообразования
типа трушитъся, буруздитъ, подъялдыкивать,
базынить, скукоживаться, вычикурдывать

.

Неудачными с точки зрения словообразования
считаются неологизмы, в которых нарушены
требования благозвучия речи. К ним
относятся многие сложносокращенные
слова (текстоамидискожа,
асбоизобутиленпластик), не отвечают
эстетическим требованиям и новообразования
типа реагаж (от реагировать),
халтураж, жонгляж, репрессанс (то
же, что и репрессии), криминалитет
(разгул криминального произвола) и т.п.
В них нет необходимости, так как они
дублируют известные слова.

Звуковая форма неологизма неприемлема,
если она вызывает нежелательные
ассоциации из-за сходства в звучании
нового слова с уже известным. Например,
использование журналистами таких
неологизмов, как забелдос («защитник
Белого дома»), ебелдос («Ельцин и
Белый дом»), промелькнувших на страницах
газет

после провала путча ГКЧП, оцениваются
читателем как хулиганство и вседозволенность.

Создание неблагозвучных,

каламбурных

неологизмов
возможно лишь в ироническом контексте.
Например, в фельетонах: Товарищи, во
многих из нас еще сильны элементы
детсадизма
. Употребление же подобных неологизмов
без специального стилистического
задания придает речи неуместный комизм:
Товарищи спортсмены, жеребьевка
продолжается. Кто отжеребился,
пройдите к своим машинам. Неожиданный
комический оттенок придали речи
неологизмы и в предложениях: Важной
задачей является более значительное
облесение
пейзажа (ср. облысение); Несмотря
на то, что склад был особачен,
материальные ценности похищены.

Отрицательную стилистическую оценку
получают неологизмы, которые имеют
канцелярскую окраску (недовзнос,
недополив, нечитабельная литература,
несмотрибельное время (для телепередач),
охалатиться и т.п.).

Иногда авторы статей, стараясь придать
речи наукообразный вид, придумывают
неологизмы, претендующие на роль
терминов, однако непонятные и не имеющие
точного значения [Повышалось самоощущение
больного (лучше: Улучшалось
самочувствие больного или: У больного
появлялось ощущение бодрости);
Необходима своевременная работа с
детьми по развитию элементов ранней
ручной умелости
(лучше: Необходимо вовремя начать
с детьми упражнения для рук, развивающие
координацию и ловкость движений)].
Подобное использование неологизмов
наносит ущерб не только стилистической
стороне речи, но и смыслу.

1.11.4.

Стилистически не оправданное употребление заимствованных слов

Неоправданное введение в текст
заимствованных слов наносит большой
ущерб художественной речи. Речь
обесцвечивается, если разнообразным и
ярким русским синонимам предпочитаются
слова книжные, невыразительные. Например,
пишут: Я хорошо помнил модуляции
ее голоса (а почему бы не сказать
переливы или — как звучал ее голос?);
Я не могу сконцентрироваться (а
лучше было бы написать сосредоточиться,
подумать) и даже так: В старину все
деревенские новости концентрировались
у колодца…

.

Злоупотребление заимствованными
словами, имеющими ограниченную сферу
использования, нежелательно и в
нехудожественных текстах. Авторов
научных работ часто справедливо упрекают
в неоправданном увлечении иностранной
терминологией, которая затрудняет
чтение текста, а иногда становится
непреодолимым препятствием для его
понимания. Не оправдано, например,
использование непереведенных иноязычных
терминов импеданс вместо полное
сопротивление, свип-генератор
вместо генератор качающейся частоты
и т.п.

Не следует употреблять заимствованные
слова, если у них есть русские эквиваленты,
точно передающие то же значение. Например
реклама расхваливает квалитетную
женскую обувь (а почему не качественную?);
юрист пишет о консалтинговой
деятельности (не лучше ли вместо
непонятного слова употребить его синоним
— консультативной); издательство
оговаривает с автором эксклюзивное
право на публикацию рукописи (яснее и
проще — исключительное право);
договаривающиеся стороны наконец
достигли консенсуса (а точнее —
согласия, единодушия) по всем вопросам
и т.д.

Публицистам следует знать, что непонятные
иноязычные слова неуместны в заголовках,
ведь именно название статьи призвано
привлечь внимание читателя. Сможет ли
он разгадать смысл таких, например,
заглавий? — «В войне трейлеров — временное
затишье», «Ошибка киллера», «Дума готовит
ворам индульгенцию», «Экспертиза
детекторов валют», «Деревенская
концептуальность !%!Мегаполиса!%!»,
«Союзники знали о холокосте». Чтобы
уяснить, что в первой заметке речь идет
о запломбированных грузовых машинах,
пересекающих границу с Финляндией,
читателю надо просмотреть три колонки
текста. В последней заметке, правда,
автор сразу же разъясняет значение
загадочного варваризма:

То, что называют английским словом
«холокост», должно бы отражать боль
Белоруссии. Там, в местечке Слоним,
впервые состоялась массовая казнь.
(Владимир Надеин, «Известия»).

Однако нет уверенности, что материал с
непонятным названием будет прочитан…

Составители реклам наносят себе
значительный урон, щеголяя варваризмами,
экзотизмами. Ведь читатель не сможет
заинтересоваться предложением
рекламодателя, если не поймет публикации.
Вот характерные примеры: Риэлтор
— это и деньги, и хорошая карьера; Первое
Интернет-кафе
в России! «Виртуальный
мир!» Волгоградский проспект, 1; Принтер
Panasonic КХ-1150: продажа запасных
картриджей
и под.

В газетных статьях недопустимо
употребление узкоспециальных иноязычных
терминов, непонятных широкому читателю.
Например:

По сообщению Прайм-ТАСС, 21 ноября
парламентарии Иркутской области
запретили исполнительной власти
продавать свою долю в аффинированной
компании «Сиданко» — «РУСИА Петролеум».
Потенциальным покупателем наблюдатели
называли одного из акционеров иркутской
компании — корейскую Hanbo Group (в лице
аффилированной компании East Asia Gas Corp).

Употребление заимствованной книжной
лексики нередко вносит стилистический
разнобой, так как функционально
закрепленные слова оказываются
неуместными в нейтральном контексте.
Например, нельзя писать о ручье: мягкий
вкус профильтрованной
листьями воды, лучше: процеженной
сквозь листья. Недопустимо смешение
слов, принадлежащих различным
терминологическим системам, стилям
(ренессанс паротурбинных насосов,
эскалация радости). Не может быть
оправдано использование экзотизмов
при описании русской жизни (— …Был я
и стюардом
на волжских пароходах), а также
заимствованных слов, освоенных языком
сравнительно недавно, при описании
прошлых событий (В углу кают-компании
висела икона святого Николая-угодника
— шефа
Российского флота).

Грубые лексические ошибки возникают
при употреблении заимствованных слов
без учета их значения. Например: «Продаем
парадоксальные
итальянские светильники» (реклама в
«МК»). Подобные ошибки объясняются
стремлением выразиться «красиво». Ср.
еще: Дружная игра нашей команды не
позволила шведским хоккеистам добиться
успеха в дебюте
матча (следовало написать о начале
матча).

Употребление заимствованных слов без
учета их семантики часто приводит к
нарушению лексической сочетаемости.
Например: Я очень конспективно
говорил…; По набережной
двинулась кавалькада
автомашин; Вяленая вобла
давно воспета гурманами
рыбных блюд . Разберем
ошибки: конспективно можно записывать
чье-то выступление, а говорить можно
кратко, сжато, лаконично. Кавалькадой
называется группа всадников, едущих
вместе, машины едут колонной. Слово
гурман — «любитель и знаток тонких
блюд» — не может управлять существительными,
которые уточняют его значение (нельзя
сказать «гурман конфет»); в контексте
лучше было написать: ценителями
(знатоками) рыбных блюд.

С употреблением заимствованных слов
может быть связана и

речевая
избыточность. В этом случае рядом с
заимствованным словом используется
русское, очень близкое по смыслу, а
иногда и дублирующее его значение. Так
возникают сочетания единый монолит,
инициативное начинание, все подробности
и детали, ускорить и форсировать и
т.п. Например: Студенты-вечерники
ограничены лимитом
времени; разнообразна в
флористическом
отношении растительность высокогорных
скал и каменных осыпей; Этот внешний
антураж, все детали
и подробности обстановки
вскоре перестаешь замечать — такие
предложения требуют основательной
стилистической правки. Первое можно
переделать так: Время студентов-вечерников
ограничено; у студентов-вечерников мало
времени и т.д. Стилистическая правка
второго предложения сводится к исключению
лишних слов в флористическом отношении,
так как растительность и флора
— синонимы. В третьем предложении следует
заменить нелогичное сочетание внешний
антураж и исключить иноязычный синоним
к русскому слову подробности
(возможна такая правка: Окружающую
обстановку, со всеми ее подробностями,
вскоре перестаешь замечать).

Чаще всего редактор сталкивается с
неоправданным увлечением иноязычными
словами: После отчаянной дискуссии
с комендантом общежития, жильцы его
достигли желаемого консенсуса,
отвоевав себе право приглашать панков,
битников
и хиппи
на студенческие тусовки. Такое
количество нерусских слов в одном
предложении наводит на мысль: не
пародирует ли автор макаронический
стиль? Однако содержание публикации
показывает, что корреспондент настроен
на серьезный лад. Все заимствованные
слова он употребляет без какого бы то
ни было намека на иронию: это его стиль,
его привычная лексика. Конечно, подобное
злоупотребление иностранными словами
достойно осуждения. Вдумчивое отношение
к заимствованным словам, использование
их в соответствии с точным значением и
стилистической окраской поможет избежать
лексических ошибок в речи.

2.1.9.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #

Heyдaчными c тoчки зpeния cлoвooбpaзoвaния cчитaютcя нeoлoгизмы, в кoтopыx нapyшeны тpeбoвaния блaгoзвyчия peчи. K ним oтнocятcя мнoгиe cлoжнocoкpaщeнныe cлoвa (тeкcтoaмидиcкoжa, acбoизoбyтилeнплacтик), нe oтвeчaют эcтeтичecким тpeбoвaниям и нoвooбpaзoвaния типa peaгaж (oт peaгиpoвaть), xaлтypaж, жoнгляж, peпpeccaнc (тo жe, чтo и peпpeccии), кpиминaлитeт (paзгyл кpиминaльнoгo пpoизвoлa) и т.п. B ниx нeт нeoбxoдимocти, тaк кaк oни дyблиpyют извecтныe cлoвa.

3вyкoвaя фopмa нeoлoгизмa нeпpиeмлeмa, ecли oнa вызывaeт нeжeлaтeльныe accoциaции из-зa cxoдcтвa в звyчaнии нoвoгo cлoвa c yжe извecтным. Haпpимep, иcпoльзoвaниe жypнaлиcтaми тaкиx нeoлoгизмoв, кaк зaбeлдoc («зaщитник Бeлoгo дoмa»), eбeлдoc («Eльцин и Бeлый дoм»), пpoмeлькнyвшиx нa cтpaницax гaзeт пocлe пpoвaлa пyтчa ГKЧП, oцeнивaютcя читaтeлeм кaк xyлигaнcтвo и вceдoзвoлeннocть.

Coздaниe нeблaгoзвyчныx, кaлaмбypныx нeoлoгизмoв вoзмoжнo лишь в иpoничecкoм кoнтeкcтe. Haпpимep, в фeльeтoнax: Toвapищи, вo мнoгиx из нac eщe cильны элeмeнты дeтcaдизмa. Упoтpeблeниe жe пoдoбныx нeoлoгизмoв бeз cпeциaльнoгo cтилиcтичecкoгo зaдaния пpидaeт peчи нeyмecтный кoмизм: Toвapищи cпopтcмeны, жepeбьeвкa пpoдoлжaeтcя. Kтo oтжepeбилcя, пpoйдитe к cвoим мaшинaм. Heoжидaнный кoмичecкий oттeнoк пpидaли peчи нeoлoгизмы и в пpeдлoжeнияx: Baжнoй зaдaчeй являeтcя бoлee знaчитeльнoe oблeceниe пeйзaжa (cp. oблыceниe); Hecмoтpя нa тo, чтo cклaд был ocoбaчeн, мaтepиaльныe цeннocти пoxищeны.

Oтpицaтeльнyю cтилиcтичecкyю oцeнкy пoлyчaют нeoлoгизмы, кoтopыe имeют кaнцeляpcкyю oкpacкy (нeдoвзнoc, нeдoпoлив, нeчитaбeльнaя литepaтypa, нecмoтpибeльнoe вpeмя (для тeлeпepeдaч), oxaлaтитьcя и т.п.).

Инoгдa aвтopы cтaтeй, cтapaяcь пpидaть peчи нayкooбpaзный вид, пpидyмывaют нeoлoгизмы, пpeтeндyющиe нa poль тepминoв, oднaкo нeпoнятныe и нe имeющиe тoчнoгo знaчeния [Пoвышaлocь caмooщyщeниe бoльнoгo (лyчшe: Улyчшaлocь caмoчyвcтвиe бoльнoгo или: У бoльнoгo пoявлялocь oщyщeниe бoдpocти); Heoбxoдимa cвoeвpeмeннaя paбoтa c дeтьми пo paзвитию элeмeнтoв paннeй pyчнoй yмeлocти (лyчшe: Heoбxoдимo вoвpeмя нaчaть c дeтьми yпpaжнeния для pyк, paзвивaющиe кoopдинaцию и лoвкocть движeний)]. Пoдoбнoe иcпoльзoвaниe нeoлoгизмoв нaнocит yщepб нe тoлькo cтилиcтичecкoй cтopoнe peчи, нo и cмыcлy.

Каждая эпоха обогащает язык новыми словами. В периоды наибольшей активности общественно-политической и культурной жизни нации приток новых слов особенно увеличивается. В нашей стране сложились исключи­тельно благоприятные условия для обогащения лексики. Бурные события конца XX и начала XXI в. — крушение СССР, отказ от командно-админи­стративной системы хозяйствования, становление новых социально-эко­номических и духовных основ общественной жизни — внесли коренные изменения во все сферы жизнедеятельности людей.

Появление новых понятий обусловило и приток новых слов в русский язык. Они пополнили самые различные тематические группы лексики — от названия государств (Российская Федерация, Республика Саха, СНГ), правительственных учреждений {дума, департамент, муниципалитет, мэрия, Федеральная миграционная служба), должностных лиц {менеджер, префект, губернатор), учебных заведений {лицей, гимназия, кадетское учи­лище), представителей общественных организаций и движений {аграрники, единороссы) и пр. до наименования новых коммерческих предприятий {акционерное общество, товарищество с ограниченной ответственностью, холдинг, управляющая компания) и реалий, ставших приметами экономи­ческих преобразований {приватизация, акции, дивиденды, банкротство, внешнее управление, секвестр и др.). Многие из этих слов употреблялись в русском языке как иноязычные названия понятий из жизни других госу­дарств {президент, мэр, префектура), или как историзмы, закрепленные за эпохой Российской империи {департамент, лицей, гимназия). Теперь эта лексика воспринимается как новая, становится весьма употребительной.

Судьба новых слов складывается в языке по-разному: одни очень быстро получают признание, другие проходят проверку временем и закрепляются, но не сразу, а иногда и вовсе не признаются, забываются. Слова, получаю­щие широкое распространение, вливаются в состав активной лексики. Так, в разные периоды XX в. вошли в русский язык слова вуз, ликбез, зарплата, космонавт, луноход, жвачка, челночный бизнес, федералы и др. В настоящее время они уже не кажутся нам новыми.

В отличие от них, слова не до конца освоенные языком, сохраняют отте­нок необычности. Так, появившееся в 1930-е гг. слово дальновидение усту­пило место своему синониму — телевидение/, в первом наименовании пере­дачи изображения на расстояние до сих пор не стерся оттенок новизны, свежести, поскольку оно не вошло в состав активной лексики. Неологизмы, появляющиеся в языке как наименования новых предметов, долгое время могут оставаться в составе пассивной лексики, если соответствующие им понятия не получат всеобщего признания. Мы не можем предвидеть, как сложится судьба таких, например, неологизмов, как провайдер (‘поставщик интернет-услуги’), лизинг (‘долгосрочная аренда’), чартер (‘договор между владельцем транспортного средства и нанимателем на аренду всего судна или его части на определенный срок или рейс’). Пройдет время, и они сами о себе заявят или будут забыты.

Стилистический интерес представляют новые слова, к которым еще не успели привыкнуть, которых пока нет в словарях. Практически все новые слова определенный период пребывают в этом качестве. Однако со временем некоторые из них утрачивают стилистический оттенок новизны, а иные даже архаизуются (ср. историзмы комбед, стахановец, красноар­меец).

Слова, сохраняющие оттенок свежести, новизны, называют неоло­гизмами. Термин «неологизм» сужает и конкретизирует понятие «новое слово»: при выделении новых слов принимают во внимание только время их появления в языке, тогда как отнесение слов к неологизмам подчерки­вает их особые стилистические свойства, связанные с восприятием таких слов как необычных наименований. Учитывая это, составители толковых словарей обычно отказываются от стилистических помет, указывающих на новые слова.

Неологизмы, как отмечалось, появляются и функционируют в языке по-разному, что позволяет выделить в их составе несколько групп. В основе классификации неологизмов лежат различные критерии их оценки.

В зависимости от способов образования выделяют неологизмы:

• а) лексические, которые создаются по продуктивным моделям или заимствуются из других языков (подписант — ‘официальное лицо, под­писывающее документ’; посткоммунистический, антирыночный, разгосу­дарствление, партсовноменклатура, спецназ, БТР, ОМОН, федерал, видео- бар),
• б) семантические, возникающие в результате присвоения новых значе­ний уже известным словам {челнок — ‘мелкий торговец импортными това­рами, привозящий их из-за рубежа’, тусоваться — ‘общаться в дружеской обстановке’, крутой {парень, мотив), обвал {национальной валюты) и т.п.).

Семантические неологизмы по количеству уступают лексическим, хотя, например, в 1980—1990-е гг. немало слов получило несвойственные им зна­чения. Своеобразие семантических неологизмов состоит в том, что как лексемы они давно известны в языке, но, обновив свое значение, из прежних тематических групп перемещаются в совершенно новые, изменяя при этом лексическую сочетаемость и нередко стилистическую закрепленность, экс­прессивную окраску. Например, слово обвал в словарях русского языка приводится в двух значениях: 1. Падение отделившейся массы (обвал зда­ния); 2. Снежные глыбы или обломки скал, обрушившихся с гор. При таком употреблении оно стилистически нейтрально; семантика роднит его со словами, относящимися к явлениям природы {селевой поток, камнепад, лавина). Однако употребление этого слова в публицистической речи начала 1990-х гг. кардинально меняет его значение:

Обвал национальных валют Украины, Белоруссии; Рекордный обвал доллара по отношению к иене; На московском рынке межбанковских кредитов практиче­ски не осуществлялись операции по взаимному кредитованию, что однозначно связывается с обвалом банковской системы… Никакого обвала не получится, — заявил министр финансов (газ.).

В своем новом значении — ‘крах, катастрофа’ — слово обвал принадле­жит к тематической группе слов, связанных с финансовыми операциями; оно становится экспрессивно окрашенным и закрепляется за публицисти­ческим стилем русского языка.

В составе семантических неологизмов слова с яркой экспрессивной окраской не единичны, ведь не случайно модные новые словечки заим­ствуются из жаргонов. Так, слово тусоваться вначале употреблялось картежниками, его прокомментировал в своем словаре В. И. Даль: Тасо­вать карты, мешать наудачу, разбивать, рассовывать по всей колоде. Правда, здесь были указаны и переносные значения этого слова: тасовать товар — «мешать сыпучий товар разного достоинства», а также тасовать людей — «помыкать подчиненными». Литературный вариант слова тре­бовал написания через а, так как этот глагол образован от французского tasser — ‘собирать в кучу’. А. С. Пушкин употреблял его в шутливом кон­тексте в значении, близком к современному:

С тобой тасуюсь без чинов,
Люблю тебя душою,
Наполни кружку до краев, —
Рассудок! Бог с тобою!

Очевидно, экспрессия явилась причиной необыкновенно широкого употребления этого жаргонного словечка, вошедшего в наш язык с новым значением. Оно не сходит со страниц журналов и газет, обрастая родствен­ными словами (тусовка, тусовщик, тусовочный и т.д.):

Наши художники, которые занимаются современным искусством, всегда стояли особняком в европейской художественной тусовке; Не признающая авторитетов «горбушечная» тусовка и завсегдатаи ночных клубов, стремитель­но подкатывающие к ним на своих «мерсах»…; «Осень, осень, давай тусовку спросим…» (заголовок статьи); ТУСОВКА (название рубрики в газете «Аргументы и факты»).

Нс менее экспансивным семантическим неологизмом с яркой экспрес­сией является и слово крутой, новое значение которого развилось также не без влияния жаргона. Как лексема имя прилагательное крутой было известно давно, поэтому в любом словаре оно приводится как общеупо­требительное и нейтральное. В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова дается такое толкование:

Крутой. Отвесный, обрывистый. Крутой берег. Крутой обрыв, спуск. 2. С рез­ким, внезапным изменением направления. Крутой поворот. 3. перен. Суровый, строгий. Крутой характер. Крутые меры. 4. Доведенный варкой, замешиванием до определенной степени плотности, густоты. Крутое яйцо. Крутая каша. Крутой кипяток — бурлящий кипяток. 5. Крайний в проявлении своих свойств; богатый, преуспевающий и т.д. Крутой парень, крутые ребята.

В этих значениях слово крутой имело ограниченные возможности соче­таемости с именами существительными: невозможны были сочетания кру­той человек, крутая девушка, крутой мотив. Употребление прилагательного в новом значении — высшей степени оценки проявления качества — изме­нило его валентность: теперь сто можно соединить с неограниченным кру­гом существительных; мода на словечко сделала его общеупотребитель­ным. Приведем несколько примеров из разных газет:

Город, слава святым, пока еще не делится на «слободки» по общинному при­знаку, но жители его уже несколько лет пребывают в крутом раздрае с самими собой («АиФ»);Тогда Александр Иванович выглядел растерянным и явно не знал, что делать. Всем своим видом он как бы пытался сказать: «Вообще-то я крутой, просто сейчас болею» («МК»); Некрутой вечерок с крутыми ценами (заголовок в «МК»); Нелепо предположить, будто под крышей филиала отмывались чьи-то «крутые» деньги («Труд»).

 В зависимости от условий создания неологизмы следует разделить на две группы:

1. слова, возникновение которых не связывается с именем их созда­теля; их можно назвать анонимными. Большинство неологизмов относится именно к этой группе, и хотя у каждого вновь созданного слова есть творец, обычно он остается неизвестным (никто не может сказать, кем были при­думаны слова земляне, рыночник, думцы, бесхоз и т.п.). Чаще новое слово создается по такой продуктивной модели, что его начинают употреблять многие (читабельный, смотрибелъный, наработки, подвижки, гэкачеписты)’,
2. слова, введенные в употребление конкретными авторами, т.с. инди­видуально-авторские неологизмы. К данной группе неологизмов принад­лежит, например, созданное В. Маяковским слово прозаседавшиеся, кото­рое неизменно заставляет нас вспомнить сатирическое произведение поэта, написанное по поводу бесконечных заседаний. Перешагнув границы инди­видуально-авторского употребления, став достоянием языка, такие слова присоединяются к активной лексике. Например, давно освоены русским языком термины, созданные М. В. Ломоносовым: созвездие, полнолуние, притяжение; введенные Н. М. Карамзиным некогда новые имена суще­ствительные промышленность, будущность и др.

В зависимости от целей создания, назначения новых слов в речи все неологизмы можно разделить на номинативные и стилистические. Первые выполняют в языке номинативную функцию, прямо называя понятия; вторые дают образную характеристику предметам, которые уже имеют назва­ния.

Появление номинативных неологизмов диктуется прежде всего потреб­ностями развития науки и техники. Эти неологизмы возникают как наи­менования новых понятий. Номинативные неологизмы обычно не имеют синонимов, хотя возможно одновременное возникновение конкурирующих наименований (ер. космонавт — астронавт), одно из которых со време­нем вытесняет другое. В составе номинативных неологизмов много узко­специальных терминов, как правило, стилистически нейтральных в эмо­ционально-экспрессивном отношении. Изобретатели стараются ввести в употребление и новые предметы, и их наименования. Этому способствует реклама новых технологий, товаров, продуктов: наночастица, нанокрем, наионить, наноматериал и др. Новые термины становятся известны через средства массовой информации, в которых публикуются научно-популяр­ные статьи на разные темы. См., например:

Все уравнения физики наряду с частицами допускают существование анти­частиц с обратным зарядом. И такие частицы (антипротон, антинейтрон, анти­электрон, он же позитрон) уже давно обнаружены. На ускорителе в Протвино, к примеру, работает накопитель антипротонов, где поставлено немало уни­кальных экспериментов. Проблема, однако, заключается в том, чтобы создать устойчивый атом антивыделением большого количества энергии (газ.).

Стилистические неологизмы создаются как яркое экспрессивное сред­ство, они всегда имеют положительную или отрицательную окраску. Например, неудачи и злоупотребления во время приватизации государ­ственных предприятий послужили поводом к рождению сатирического словечка прихватизация. Порождением эпохи перестройки и гласности стали и такие стилистические неологизмы, как совки (т.е. советские граж­дане), совковый; резко сатирическое словечко членовоз (‘персональная машина чиновника высшего ранга’); ужастики (‘фильмы ужасов’), чернуха (‘разоблачительные фильмы’); беспредел и пр. В отличие от номинативных неологизмов, появление которых вызвано необходимостью назвать новое явление, предмет, научное открытие, стилистические неологизмы созда­ются как наименования уже известных понятий. Новое слово содержит его оценку, отражает отношение к нему говорящего. У стилистических неоло­гизмов есть синонимы, которые обычно уступают им по интенсивности экспрессивной окраски. Однако частое употребление в речи неологизмов этого типа ведет к нейтрализации их стилистической окраски.

В зависимости от того, входят ли неологизмы в язык или остаются лишь фактами речи, создаются «на случай», различают неологизмы язы­ковые (общенародные) и окказиональные (от лат. occasionalis — ‘случайный’). Языковые неологизмы со временем становятся достоянием общей или специальной лексики, фиксируются словарями. Как и обычные слова, они воспроизводятся в речи с закрепленными за ними значениями. Примерами языковых неологизмов могут служить все рассмотренные нами лексические и семантические, номинативные и стилистические, аноним­ные и индивидуально-авторские неологизмы.

Окказиональные неологизмы, или окказионализмы, — это слова, употреб­ленные в определенном контексте лишь один раз. К ним относятся, напри­мер, детские новообразования: Дай мне распакетитъ пакеты; Смотри, как налу жил дождь! Среди них могут быть не только лексические, но и семан­тические неологизмы: Мама, смотри, идет гусеница с детками! (о гусыне)-, Включи этот ключик в шкаф-, Подай мне пододеяльник и подподушник Подобные окказионализмы возникают особенно часто в устной речи, они создаются непроизвольно, что отличает их от прочих неологизмов.

В письменной речи окказионализмы могут цитироваться при передаче чьих-либо разговоров, выступлений, шуток. Например, в газете рассказы­вается о фестивале «Золотой Остап», посвященном юмористам. В связи с этим публикуется «Тронная речь Президента Российской Академии Юмора» Александра I (Ширвиндта):

«Золотой Остап» — это замечательная бессмыслица в ряду общей бессмысли­цы, которая существует в стране. {Бессмысленные аплодисменты.) Самая веселая бессмыслица. {Веселые хлопки.) Остап и сегодня, как ни странно, актуален по всем параметрам. {Возгласы: «Верно говорить) Как бы его неотфестиваливали, всегда получается современно («Аргументы и факты»).

Окказиональное словечко можно услышать по телевизору; например, ведущий программы «Утро» обещает появляться на экране ежебуднично. В книжном литературном языке окказионализмы могут употребляться, если в тексте воспроизводится диалог. Так, в интервью с бывшим пресс- секретарем президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина, журнали­стом Сергеем Медведевым, читаем:

Можете вспомнить какой-нибудь смешной случай из вашей телевизионной практики? — Самое страшное в прямом эфире — это когда нападает хохотунчик и ужасно трудно удержаться от смеха… («Известия»).

Рассказывая об английском парламенте, корреспондент использует окказионализм, который, по его мнению, поможет слушателям живо пред­ставить себе дебаты англичан: С речью выступил заднескамеечник сэр Джон… Подобные новации не всегда удачны, но, созданные по случаю, не наносят особого ущерба языку, поскольку быстро забываются.

Научная дискуссия
Проблема окказионализмов недостаточно изучена: обычно окказионализмы рассматриваются в составе неологизмов, однако некоторые лингвисты справедливо подчеркивают, что, будучи фактами речи, окказионализмы в язык не входят.

Особое место в ряду новых слов занимают так называемые индивидуально-стилистические неологизмы. Они создаются писателями, философами, публицистами с определенной художественной целью, например: утреет (А. Блок), листолёт (С. Есенин), ежевечерне (Б. Пастернак), иителлигенщипа, машинность, государствовапие, националышчаиъе, коммюнизан, сатанократия, утилизирование (Н. А. Бердяев), демонократия, монархомания, правоволение, правопопрание, светоприобщение, рядомжительство (И. А. Ильин).

Индивидуально-стилистические неологизмы объединяет с окказионализмами употребление их в пределах контекста; они живут только в том произведении, в котором их использовал автор. В особых случаях эти неологизмы могут повторяться, но они не воспроизводятся, а как бы рождаются заново. Например, Александр Блок ввел в текст стихотворения «На островах» новое слово оснежённые:

Вновь оснежённые колонны,
Елагин мост и два огня.
И голос женщины влюбленный.
И хруст песка и храп коня.

Через шесть лет Анна Ахматова употребила такое же определение в своем стихотворении «9 декабря 1913 года»:

Вот, поняла, что не надо слов,
Оснежённые ветки легки…
Сети уже разостлал птицелов
На берегу реки.

Однако никто не станет утверждать, что подобное словоупотребление указывает на зависимость стиля одного поэта от другого, и уж тем более па стремление к повторению «поэтической находки» или подражание.

Индивидуально-стилистические неологизмы имеют ряд существенных отличий от окказионализмов. Во-первых, окказионализмы используются в разговорной речи главным образом при устном общении, а индивидуально-стилистические неологизмы принадлежат книжной речи и фиксируются на письме. Во-вторых, окказионализмы возникают спонтанно, тогда как индивидуально-стилистические неологизмы создаются в процессе сознательного творчества с определенной стилистической целью.

Индивидуально-стилистические неологизмы по своей художественной значимости сходны с тропами: в основе создания и тех и других лежит стремление дать образное описание предмета, причем автор не ставит перед собой цели ввести изобретенные им слова в широкое употребление.

Украинцам сегодня не свойственна ностальгия по СССР, а тем более — по Российской империи. Годы ежедневного облаивания общего прошлого по всем украинским телеканалам и СМИ не проходят даром. Тем более к этому облаиванию с охотой и рвением присоединяются и наши деятели1.

Вот и вечер в ночную жуть ушел от окон, хмурый, декабрый.

Хунте
Нам порядок обеспечен,
Комитет нам друг и брат!
Он немного пиночетен
И слегка хусейноват.
(В. Орлов)

Очевидно, что возможности экспрессивного использования индивиду­ально-стилистических неологизмов неисчерпаемы, однако выразительная сила этих речевых средств зависит от мастерства их создателей.

Использование неологизмов в речи вызывает большие трудности, поскольку лексическая, грамматическая, синтаксическая и стилистиче­ская характеристика многих новых слов еще не вполне определена. Обра­щение к неологизмам всегда должно быть стилистически мотивировано, их следует создавать в соответствии с литературно-языковыми нормами. Непонятные, нарочито придуманные словечки высмеивал еще М. Горький, критиковавший новообразования типа трушитъея, буруздитъ, подъялды- кивать, базынитъ, скукоживаться, вычикурдывать.

Неудачными с точки зрения словообразования считаются неологизмы, в которых нарушены требования благозвучия речи. К ним, в частности, относятся многие сложносокращенные слова (текстоамидискожа, асбоизо- бутиленпластик). Не отвечают эстетическим требованиям и новообразова­ния типа реагаж (от глагола реагировать), халтураж, жонгляж, репрессанс (от репрессии), аспирантесса, гидесса, критикесса.

Звуковая форма неологизма также неприемлема, если она вызывает нежелательные ассоциации из-за сходства в звучании нового слова с уже известным. Например, использование журналистами таких неологизмов, как забелдос («защитник Белого дома»), ебелдос («Ельцин и Белый дом»), промелькнувших на страницах газет после провала ГКЧП, оцениваются читателем как хулиганство и вседозволенность.

Создание неблагозвучных, каламбурных неологизмов возможно лишь в ироническом контексте, например в фельетонах: Товарищи, во многих из нас еще сильны элементы детсадизма. Употребление подобных неологизмов без специального стилистического задания придает речи неумест­ный комизм: Товарищи спортсмены, жеребьевка продолжается. Кто отжеребился, пройдите к своим машинам. Неожиданный комический оттенок придали речи неологизмы и в предложениях: Важной задачей является более значительное облесение пейзажа (ср. облысение)’, Несмотря на то что склад особачен, материальные ценности похищены.

Отрицательную стилистическую оценку получают неологизмы, кото­рые имеют канцелярскую окраску (недовзнос, иедополив, несмотрибелъное время (для телепередач), охалатитъея и т.п.).

Иногда авторы статей, стараясь придать речи наукообразный вид, придумывают неологизмы, претендующие на роль терминов, однако непонятные и не имеющие точного значения. Приведем примеры: Повышалось самоощущение больного (ср.: Улучшалось самочувствие больного; У больного появлялось ощущение бодрости); Необходима своевременная работа с детьми по развитию элементов ранней ручной умелости (ср.: Необходимо вовремя начать с детьми упражнения для рук, развивающие координацию и ловкость движений). Подобное использование неологизмов наносит ущерб не только стилистической стороне речи, но и смыслу.

Стилистический интерес представляют новые слова, к которым еще не успели привыкнуть, которых пока нет в словарях. Практически все новые слова пребывают какое-то время в этом качестве. Но со временем некоторые из них утрачивают стилистический оттенок новизны, иные даже архаизуются. Из последних новаций эта судьба уготована пресловутым ваучерам, финансовой компанией МММ, ГКЧП и подобным.

В литературе XVIII века широко употребляются перечисленные слова, но слово влюбленность появляется лишь в самом конце века, на это указывает Н. М. Карамзин в журнале «Вестник Европы» 1801 года: «Влюбленность – извините, новое слово: оно выражает вещь – влюбленность, говорю, есть самое благодетельное изобретение для света». В этом значении – состояние влюбленного человека – слово продолжает употребляться до сих пор. Например, у А. Н. Толстого: «Катеньке было оскорбительно и стыдно, что ее влюбленность встретила холод, почти насмешку».

Несмотря на объемный фактический материал в области новой лексики, имеющийся в настоящее время в распоряжении лингвистов, и значительные успехи в его теоретической систематизации и обобщении, здесь все же, как мы отмечали выше, имеется много нерешенных проблем. Среди многих нерешенных проблем принципиально важной является определение самого понятия, термина неологизм. Что отличает неологизм от простого слова языка?

Одни считают решающими критериями при отнесении к этой категории того или иного слова “свежесть и необычность” (Ш. Балли). Другие указывают, что такая стилистическая окраска свойственна не всем неологизмам, многие из которых усваиваются сразу всеми говорящими и входят в общий словарь как вполне нейтральные по значению единицы. Одни лексикологи считают достаточным критерием недавнее возникновение слова, другие относят к неологизмам лишь обозначения новых реалий или понятий. Однако, как показывают факты языка, новые лексические единицы (неологизмы), созданные по продуктивной модели, могут появляться в речи в любой момент, причем нередко воспринимаются участниками общения как вполне обычные и закономерные единицы. Это отличает их от “слов-однодневок”, несущих, как правило, особую стилистическую окраску. Окказионализм (от латинского occasionalis — случайный) – слово, не соответствующее общепринятому употреблению, носящее индивидуальный характер, обусловленное специфическим контекстом.

Бесспорно, среди определяющих в этом отношении является такое качество неологизма как выраженный “эффект новизны”, который отчетливо ощущается всеми участниками коммуникативного акта. С этим связана обязательная отчетливо выраженная стилистическая окраска или коннотация новой лексики.

Большим любителем создавать неологизмы, можно сказать, гением неологизма, был Владимир Маяковский. В его произведениях – сотни индивидуально-стилистических неологизмов, причем типы их настолько разнообразны, что по ним можно изучать систему русского словообразования в XX веке: здесь и всевозможные сложные и сложносокращенные слова, и существительные, прилагательные, наречия, глаголы с различными суффиксами и приставками. Каждый неологизм встречается, как правило, однажды, но некоторые новообразования употреблены в разных произведениях: медногорлый, стихачество, разулыбить, нищь и др. Очень много у Маяковского неологизмов – сложных прилагательных: миллионногорбый пролетариат, миллионнопалая рука, плоскокрыший Баку, задолицая полицая . Нравилось поэту придумывать собирательные существительные типа тряпье, бабье: громадье, людье, дамье, гостье . Несмотря на поэтическую страстность и «яростную гиперболу», словотворчество Маяковского носило целенапрвленный и осмысленный характер. Им было использовано все: и арсенал церковнославянизмов, и устарелые исконно русские слова, и свойство живой народной речи, и неслыханная дерзость соединения своеобычного и чужестранного.

Однако не всегда авторские неологизмы бывают удачны. М. Горький не раз предостерегал начинающих писателей от неодачного «словотворчества». Критикуя первое издание «Цемента» Ф. Гладкова, он писал: «Люди у него «быковато съеживаются». . . «брызгают зрачками»

Неологизмы воспринимаются и функционируют вне связи со своим творцом, даже если их придумал какой-то определенный человек. Так произошло со словом промышленность . Это слово, в наше время обычное, широкоупотребляемое, создал Н. М. Карамзин, но никто (кроме специалистов) этого не знает, слово потеряло своего автора.

Известно, что неологизм появляется сначала в пределах какого-либо ограниченного социума, группы людей. И для носителей языка подобные лексические инновации еще долго обладают выраженной стилистической окраской. Лишь с течением времени, когда у слова теряется эффект новизны и расширяется его сфера употребления, слово становится более или менее стилистически нейтральным.

Пребывание «в неологизмах» обычно непродолжительно. Если слово образовано удачно, а явление, которое им обозначается, прочно вошло в жизнь, название этого явления перестает быть неологизмом, становясь обычным словом языка. Так обстоит дело с неологизмами общенародными, языковыми .

Говоря о лексических нормах, следует иметь в виду также то, что под влиянием тех изменений в обществе, о которых говорилось выше, многие активно употребляемые наименования изменили свою стилистическую окраску. Изменениям может подвергнуться и оценочная сторона слова, что также необходимо учитывать, если мы хотим соблюдать лексические нормы.

Используя словари, изданные в советское время, следует иметь в виду, что при многих наименованиях понятий, чуждых господствовавшей в тот период идеологии, стоят как бы ограничительные указания, относящие эти наименования к «капиталистической» или «дореволюционной» действительности. За последние годы произошло переориентирование большинства из них с «не нашей» действительности на современную российскую. Стали возрождаться запрещенные в послеоктябрьский период политические движения, партии и соответствующие названия (анархисты, анархо-синдикализм ), старые формы борьбы за права человека, парламентской деятельности.

Стали восстанавливаться и многие реалии (а отсюда и термины) в экономической сфере, ранее объявлявшиеся «буржуазными». Это относится к биржевой деятельности (акция, биржа ), сфере финансирования (рента, коммерческий банк ), хозяйственной деятельности (акционерное общество, частная собственность ). Под влиянием перестроечных процессов актуализировались многие группы слов, находившиеся на периферии языка (возрождение, аренда, дума, гимназия, гуманизм, исповедь ). Актуализации и активизации этих слов способствовали разные причины: восстановление традиционного для русского и других народов России уклада жизни, выдвижение на передний план некоторых форм хозяйствования, общественного устройства, образования, обращение к духовности, в том числе к религии, к церковным обрядам.

Причинами возникновения неологизмов в языке обычно являются следующие обстоятельства:

— расширение международных связей;

— расширение и возрастающая роль средств массовой информации;

— научно-техническая революция;

— разнообразие форм идейно-политической борьбы.

Русский язык всегда был открыт для пополнения лексики из иноязычных источников. Заимствования из древних языков (греческого и латинского), галлицизмы, тюркизмы, слова из французского, немецкого, английского, испанского и пр. осваивались русским языком в разные исторические эпохи, не нанося ущерба его национальной самобытности, обогащая и расширяя его пределы. Однако слишком большой приток иноязычных слов в определенные периоды (во время петровских реформ или, например, в период распада СССР) вызывал и вызывает тревогу у деятелей русской культуры, в частности, у литераторов и лингвистов, которые выступают против бездумного засорения языка (чем особо любят заниматься журналисты, не в обиду им будет сказано). Наплыв иноязычных слов и злоупотребление ими в русском языке наблюдается и сегодня, когда создаются и развиваются новые экономические отношения.

Заимствования широко используются на страницах журналов и газет, однако они еще не освоены русским языком и, быть может, никогда не будут полностью им освоены. Колебания в написании, употребление то в кавычках, то без них, объяснение использованного слова авторами статей – всё это характерно для иноязычных слов, стоящих на пути проникновения в язык-реципиент.

Проблемы лексической стилистики тесно соприкасаются с проблемами культуры речи. Характеризуя использование и речи тех или иных лексических средств языка, стилистика стоит на страже правильного словоупотребления. Нормативно-стилистический подход к изучению лексики предусматривает анализ часто допускаемых речевых ошибок: употребления слова без учета его семантики; нарушения лексической сочетаемости; неправильного выбора синонимов; неверного употребления антонимии, многозначных слов, омонимов; смешения паронимов; немотивированного объединения стилистически несовместимых лексических средств и т. д. Устранение лексико-стилистических ошибок в речи, выбор оптимального вариант, а выражении мысли приобретают важнейшее значение при литературном редактировании текстов. Ошибочным является употребление неологизмов при описании прошлого слов, называющих понятия нашего времени. Так, слово учреждение в значении «государственная организация, ведающая какой-либо отраслью работы» получило в русском языке широкое распространение уже в советское время, поэтому это слово неуместно употреблено в следующем примере: Герой повести Гоголя «Шинель» служит в одном из петербургских учреждений (следовало употребить слово департамент , которое в царской России означало «отдел министерства или какого-либо высшего государственного органа»).

Чрезвычайной осторожности требует употребление просторечных слов и выражений, тем более грубо просторечных, вульгарных, жаргонизмов (опупеть, распсиховаться, прикольный, шизик, откинуть копыта, отпад, попсовый ). Дело не в осуждении каких-то конкретных языковых средств, а в знании родного языка, совершенствования языкового чутья, умение пользоваться этими средствами уместно, сообразно речевой ситуации или задачам построения художественного текста.

Включение тех или иных слов в словари не должно пониматься как знак из безоговорочного принятия, приглашения к употреблению. Многие с трудом соглашаются считать новыми словами производные старых слов, образованные по моделям высокой степени регулярности. В русском языке производных слов более 90%. В пределах новых слов их количество возрастает.

Использование неологизмов в речи вызывает большие трудности, так как лексическая, грамматическая, синтаксическая и стилистическая характеристики многих новых слов еще не вполне определились. Обращение к неологизмам всегда должно быть стилистически мотивировано, их следует создавать в соответствии с литературно-языковыми нормами. Непонятные, придуманные словечки высмеивал А. М. Горький, он критиковал новообразования типа трушиться, буруздить, базынить, вычикурдывать.

Неудачными с точки зрения словообразования считаются неологизмы, в которых нарушены требования благозвучания речи. К ним относятся многие сложносокращенные слова (текстоамидискожа, асбоизобутиленпластик ), не отвечают эстетическим требованиям и новообразования типа реагаж (от реагировать ), халтураж, жонгляж, репрессанс (то же, что и репрессии ), криминалитет (разгул криминального произвола) и т.п. В них нет необходимости, так как они дублируют известные слова.

Звуковая форма неологизма неприемлема, если она вызывает нежелательные ассоциации из-за сходства в звучании нового слова с уже известным. Например, использование журналистами таких неологизмов, как забелдос («защитник Белого дома»), ебелдос («Ельцин и Белый дом»), промелькнувших на страницах газет после провала путча ГКЧП, оценивается читателем как хулиганство и вседозволенность.

Создание неблагозвучных, каламбурных неологизмов возможно лишь в ироническом контексте. Например, в фельетонах: Товарищи, во многих из нас еще сильны элементы детсадизма . Употребление же подобных неологизмов без специального стилистического задания придает речи неуместные комизм: Товарищи спортсмены, жеребьевка продолжается. Кто отжеребился , пройдите к своим машинам . Неожиданный комический оттенок придали речи неологизмы и в предложениях: Важной задачей является значительное облесение пейзажа; Несмотря на то, что склад был особачен , материальные ценности похищены .

Отрицательную стилистическую оценку получают неологизмы, которые имеют канцелярскую окраску (недовзнос, недополив, нечитабельная литература и т.п.)

Иногда авторы статей, стараясь придать речи наукообзный вид, придумывают неологизмы, претендующие на роль терминов, однако непонятные и не имеющие точного значения [Повышалось самоощущение больного (лучше: Улучшалось самочувствие больного или: У больного появилось ощущение бодрости ); Необходима своевременная работа с детьми по развитию элементов ранней ручной умелости (лучше: Необходимо вовремя начать с детьми упражнения для рук, развивающие координацию и ловкость движений )]. Подробное использование неологизмов наносит ущерб не только стилистической стороне речи, но и смыслу.